Не плачь, любимая, и горьких слёз не лей,
я светел сердцем, не безжалостный ревнивец,
чтоб цвет измять, оставить чахнуть без стеблей
и венчиков лишить, как будто бы убивец.
Я знаю, что тебе покоя не даёт
уснувшее во мне любовное желанье,
закованное в чёрный и бездушный лёд, —
его не побеждает жаркое дыханье.
Обидно то, что так пленяло нас вчера,
а ныне болью нестерпимой, и отвратно
казнить себя, то для художников пера —
лишь азбучный рассказ, где всё и всем понятно.